loading

Bloomberg раскрыл новую структуру собственности в En+ и Rusal

По условиям соглашения с минфином США ВТБ получит примерно 24% En+, а сама En+ в результате сделки с Glencore получит в UC Rusal пакет более 50% (сейчас доля En+ — 48,13%), пишет Bloomberg со ссылкой на свои источники.

Подробнее. По условиям сделки, Дерипаска должен сократить свою долю в En+ более чем на 25% — с 70% до 44,95%. Как изменится структура акционеров:

  • Примерно 24% En+ получит ВТБ.
  • Небольшая часть пакета Дерипаски будет передана основанному им благотворительному фонду «Вольное дело».
  • Сделка предусматривает также обмен акций Glencore Plc в алюминиевой компании на бумаги En+. Согласно последнему годовому отчету UC Rusal, доля Glencore в компании была 8,75%.
  • На конец 2017 года Дерипаска владел около 66% En+, Полина Дерипаска — 5,8%, ее отец Валентин Юмашев — 1,75%. Как добавляет Bloomberg, в рамках сделки с минфином США Полина Дерипаска и Юмашев могут продать свои доли, чья суммарная стоимость сейчас составляет $231 млн. Еще 3,83% En+ принадлежат другим родственникам Дерипаски, их имена неизвестны.

Контекст. Подробно о снятии санкций с компаний Дерипаски мы писали здесь, реакция рынка, экспертов и политиков на это решение собрана здесь.

Артем Губенко

Скопировать ссылку

«От большого ума и финансовой подкованности». Истории российских инвесторов, чьи активы оказались заморожены после начала войны

Четвертый год российские частные инвесторы не могут вытащить из европейских депозитариев заблокированные после начала войны иностранные ценные бумаги, которые в мирное время торговались на российских биржах. За это время стоимость акций компаний существенно изменилась, сроки обращения некоторых облигаций истекли, эмитенты выплатили купоны, а по отдельным бумагам произошли дефолты. The Bell поговорил с несколькими инвесторами, чьи активы оказались заморожены, узнал, как они боролись за их возвращение и есть ли сейчас рабочие схемы разблокировки ценных бумаг.

Стройка века: как заработать на глобальном росте расходов на инфраструктуру

В ближайшие 25 лет глобальные расходы на физическую и цифровую инфраструктуру составят около $64 трлн. В пересчете на каждый год это примерно два ВВП США. Рост этих расходов происходит из-за урбанизации, перехода к новым источникам энергии, демографических проблем и других больших трендов, которые кажутся необратимыми. Для частных инвесторов такие траты открывают огромные возможности. Рассказываем про ключевые драйверы инфраструктурного суперцикла и три публичные компании, которые уже выигрывают от него.

Рассылки The Bell стали платными. Подписывайтесь!

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ THE BELL ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА THE BELL. 18+

«В политике ограничений рисков больше, чем в любых санкциях». Наталья Зубаревич о российской экономике

Герой нового выпуска «Это Осетинская!» — Наталья Зубаревич, профессор кафедры экономической и социальной географии географического факультета МГУ и один из ведущих экспертов по теме региональной экономики России. Елизавета Осетинская (признана иноагентом) встретилась с Зубаревич в Париже и узнала, как санкции и война повлияли на разные секторы российской экономики, что такое «инфляция для бедных», насколько выросли доходы россиян, как живут Москва и регионы и сколько денег уходит на поддержку аннексированных территорий. Мы публикуем отрывки из интервью, а целиком его смотрите здесь.