loading

Доллар перевалил за 90, евро — за 100 рублей. Что происходит с рублем

Доллар утром в четверг на пике поднимался до 93,85 рубля, евро в моменте преодолевал отметку в 102 рубля. Это уровни конца марта 2022 года, когда падение экспорта, «энергетический» профицит и валютные ограничения едва начали укреплять рубль.

Российская валюта, таким образом, резко вышла вверх из «зоны комфорта» экономики, которую российские власти обозначили диапазоном 80–90 рублей за доллар. С начала года рубль ослабел к доллару на 18% — это один из худших результатов на развивающихся рынках.

В чем причины

Триггером, отбросившим рубль к 90 за доллар, стал пригожинский бунт, однако фоном ослабления российской валюты остается фронтальное ухудшение экономической ситуации, пишет Bloomberg. Кроме того, россияне продолжают выводить деньги за рубеж: с конца февраля 2022 по май 2023 года их розничные депозиты за границей выросли на $43,5 млрд с $30,6 млрд.

  • «Вероятно, именно это [бунт „Вагнера“] послужило поводом для ослабления рубля, вместе с ростом импорта, слабым экспортом, спросом на валюту для выплат нерезидентам и крайне низким уровнем ликвидности, — цитирует агентство старшего экономиста „БКС Мир инвестиций“ Наталью Лаврову. — Политический кризис определенно увеличил привлекательность доллара, вызвав дополнительный отток средств в иностранную валюту и иностранные банки — со стороны как физлиц, так и компаний».
  • «Рубль утратил поддержку высоких цен на энергоносители и двузначной ставки ЦБ, которой пользовался в прошлом году, — считает экономист Bloomberg по России Александр Исаков. — Адаптивная денежно-кредитная политика не стимулирует накопления в национальной валюте, а вагнеровский бунт, вероятно, заставил местных инвесторов переоценить локальные риски».
  • Ослабление рубля — результат изменения торгового баланса (уменьшения экспортных доходов при растущем или стабильном импорте) и оттока капитала, рисков финансовой стабильности оно не несет, уверяет ЦБ.
  • Сегодня в Петербурге открылся Финансовый конгресс Банка России. Председатель ЦБ Эльвира Набиуллина, выступая там, напомнила, что динамика курса во многом объясняется внешней торговлей. Текущий счет в первом квартале этого года впятеро ниже пиков прошлого, заметила она и призвала не верить теориям заговора, что рубль ослабляют специально ради помощи бюджету. «Сейчас динамика курса несет проинфляционные риски, мы это будем учитывать при принятии решений по ключевой ставке», — предупредила она.

Что будет с курсом?

Директор по инвестициям в «Локо-Инвест» Дмитрий Полевой вскоре после бунта пересмотрел потенциал укрепления рубля к доллару с 74–76 до 78–80 рублей за доллар. Руководитель направления инвестиционного консультирования ИК «Алор Брокер» Алексей Антонов считает уровнем поддержки 85 рублей за доллар. Но это если экспортеры воспользуются ослаблением и переведут часть валютных запасов в рубли — в том числе для того, чтобы успеть купить ОФЗ перед повышением ключевой ставки.

Аналитики Промсвязьбанка не исключают возвращения доллара к 86–88 рублям, но отмечают, что сигналов к коррекции нет, «несмотря на ощутимую техническую перекупленность и фундаментальные причины». При 90 рублях за доллар и население, и инвесторы будут переводить рубли в доллары и юани, замечает Антонов.

Что с бюджетом и ценами

Российский бюджет выиграет от ослабления рубля формально, но не по сути, объясняет Исаков. Во-первых, роста потолка бюджетных расходов все равно не будет из-за бюджетного правила, во-вторых, вырастут инфляционные издержки бизнеса, а в-третьих, вырастут ставки по кредитам государства и частного сектора, не говоря уже о необходимости ускоренной индексации соцвыплат.

Похоже, перечисленное начинает происходить — светлых пятен не видно ни в макроэкономической, ни в бюджетной статистике. Как раз вчера MMI проанализировал динамику нефтегазовых доходов за июнь. К прошлому июню они снизились на 26%, до 528,6 млрд рублей, а с начала года — на 47%, до 3,38 трлн рублей. Эти цифры означают не только недобор до плановых 8 трлн рублей нефтегазовых доходов в текущем году. Главное в том, что бюджет полностью не выправил даже обвал рубля, подчеркивает экономический канал: «это какая же ему нужна девальвация? — до 100?»

Минфин в среду разместил «длинные» ОФЗ по высокой средневзвешенной доходности — 11,11% и на меньшую нужной сумму. «Судя по всему, без внушительных премий длину сейчас хорошо разместить проблематично», — пишет канал.

Недельная инфляция по Росстату между тем немного замедлилась — 0,13% на неделе к 3 июля после 0,16% на предыдущей. Но, если вычесть волатильные компоненты («огурец, помидор, самолет»), замедления не просматривается, а рост цен оказывается фронтальным. «Обвал рубля, связанный с нарастающим санкционным давлением на экспортеров, а также с усилившимся бегством капитала после выступления Пригожина, не проходит бесследно — в товарах, где преобладает импорт, начинают переставляться ценники», — считает MMI.

Что мне с этого

Ослабление рубля в сочетании с инфляционным трендом делает практически неизбежным повышение ставки ЦБ на заседании 21 июля, вопрос только в величине. Кроме того, растет риск новых регуляторных ужесточений, например, уменьшения сумм, разрешенных к переводу за рубеж. Это само по себе способно увести курс к 100 рублям за доллар, пишет основатель УК «Арикапитал» Алексей Третьяков.

Скопировать ссылку

«От большого ума и финансовой подкованности». Истории российских инвесторов, чьи активы оказались заморожены после начала войны

Четвертый год российские частные инвесторы не могут вытащить из европейских депозитариев заблокированные после начала войны иностранные ценные бумаги, которые в мирное время торговались на российских биржах. За это время стоимость акций компаний существенно изменилась, сроки обращения некоторых облигаций истекли, эмитенты выплатили купоны, а по отдельным бумагам произошли дефолты. The Bell поговорил с несколькими инвесторами, чьи активы оказались заморожены, узнал, как они боролись за их возвращение и есть ли сейчас рабочие схемы разблокировки ценных бумаг.

Стройка века: как заработать на глобальном росте расходов на инфраструктуру

В ближайшие 25 лет глобальные расходы на физическую и цифровую инфраструктуру составят около $64 трлн. В пересчете на каждый год это примерно два ВВП США. Рост этих расходов происходит из-за урбанизации, перехода к новым источникам энергии, демографических проблем и других больших трендов, которые кажутся необратимыми. Для частных инвесторов такие траты открывают огромные возможности. Рассказываем про ключевые драйверы инфраструктурного суперцикла и три публичные компании, которые уже выигрывают от него.

Рассылки The Bell стали платными. Подписывайтесь!

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ THE BELL ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА THE BELL. 18+

«В политике ограничений рисков больше, чем в любых санкциях». Наталья Зубаревич о российской экономике

Герой нового выпуска «Это Осетинская!» — Наталья Зубаревич, профессор кафедры экономической и социальной географии географического факультета МГУ и один из ведущих экспертов по теме региональной экономики России. Елизавета Осетинская (признана иноагентом) встретилась с Зубаревич в Париже и узнала, как санкции и война повлияли на разные секторы российской экономики, что такое «инфляция для бедных», насколько выросли доходы россиян, как живут Москва и регионы и сколько денег уходит на поддержку аннексированных территорий. Мы публикуем отрывки из интервью, а целиком его смотрите здесь.