loading

Судьба коронавирусных миллиардов: «Проект» рассказал, кому достались бюджетные деньги и на что они пошли

На прямую борьбу с коронавирусом российское государство выделило не меньше 210 млрд рублей, выяснил ресурс «Проект», изучив относящиеся к коронавирусу госзакупки. Издание выяснило, на что пошли эти деньги и кто их получил.

Как тратили

Регионы и федеральные ведомства получили 122 млрд рублей «коронавирусных» госсубсидий, а еще 7 млрд рублей больницы потратили на закупки по линии обязательного медицинского страхования. Таким образом, ведомствам и регионам прошлось изыскать дополнительно не менее 80 млрд рублей.

Из 213 млрд рублей, найденных «Проектом», большая часть — 140 млрд — пришлись на расходы регионов. Субсидии регионам составили 65,8 млрд рублей, таким образом многим из них пришлось буквально наскребать дополнительные деньги в и без того тощих бюджетах.

Так, в Пензе 28 млн рублей на оснащение эпидлаборатории и другие расходы нашли в бюджете на ремонт детских школ искусства, дома ветеранов и межевание лесных участков, отмечает издание. В некоторых городах дыры в бюджете закрывали госкомпании: например, Росатом потратил на ИВЛ и средства защиты почти 2 млрд руб.

Самым обделенным субсидиями силовым ведомством оказалась ФСИН — всего 2,5 млрд рублей. «Борьба с коронавирусом у 500 тысяч заключенных и 296 тысяч работников ФСИН обошлась государству дешевле, чем у нескольких тысяч человек, прикрепленных к десяти больницам и поликлиникам управделами президента — это ведомство получило 3 млрд рублей», — отмечает «Проект».

На втором месте после регионов по расходам (17,7 млрд рублей) — Минпромторг, на третьем — Минздрав. Самой большой статьей расходов стало медицинское оборудование (61%). На СИЗ пришлось столько же, сколько на оснащение больниц — по 10%.

Что осталось скрыто

Статистика неполная, признает «Проект»: 60 млрд рублей пришлось на закрытые контракты Минобороны и силовых ведомств, а также закупки без детализации. Плохо учтена Москва, не получившая госсубсидий, но потратившая на борьбу с коронавирусом сумму, сопоставимую со всей остальной страной: не меньше 50 млрд рублей и не больше 250 млрд рублей собственных средств.

Столичные закупки особенно непрозрачны, о них есть только фрагментарная информация, указывает издание. Например, известно, что ГАУ «МосЖилНИИПроект» в марте-июне заключил контрактов на 13 млрд рублей, из них 11,6 млрд рублей закупка оборудования и строительно-монтажные работы в больницах. Но что это за больницы, часто можно узнать только по адресам. Так, адрес ул. Вешняковская, 23 соответствует контракту на 182 млн рублей. «Здесь расположена одна из основных „коронавирусных“ больниц Москвы ГКБ №15 им. Филатова», — пишет «Проект».

Построенная за месяц коронавирусная больница на 800 мест в Вороново в Новой Москве вообще не попала в конкурсную систему, хотя власти Москвы оценивали ее в 7 млрд рублей. «Ведомости» давали оценку объекта вдвое-втрое выше — 16-22 млрд рублей, причем без учета срочности.

Кто заработал

«Проект» составил топ коронавирусных поставщиков:

  • «Ростех», 21 млрд рублей (10% всех контрактов). В основном поставки аппаратов ИВЛ, термометров и тепловизоров.
  • ГК «Дельрус», 4,4 млрд рублей, в основном медицинские маски. Это один из основных поставщиков медизделий в России, давно и плотно сидящий на госзакупках. Бенефициары — Юлай Магадеев, Аркадий и Максим Гузовские. Связан с «Ростехом» через долю в ЦНИТИ «Техномаш».
  • ООО СК «Алтын Групп» Рустема Сафиуллина, 2,8 млрд рублей. Контракты без конкурса на ремонт и строительство 16 инфекционных отделений и 12 оздоровительных комплексов в Татарстане. «В последние годы ООО СК „Алтын“ и связанный с ним ООО „Алтын Групп“ регулярно появляется в списках королей госзаказа Татарстана», — пишет «Проект».
  • «Ростовгражданпроект», 2,5 млрд рублей. Подряд без конкурса на строительство областной инфекционной больницы в Ростове-на-Дону. Гендиректор и основной совладелец - самый богатый депутат ростовского заксобрания Евгений Дегтярев.
  • «Крокус интернешнл» Араза Агаларова, 2 млрд рублей. Контракт на временный госпиталь в выставочном комплексе «Крокус груп» в подмосковном Красногорске.
  • «Джи Ди Пи», 1,7 млрд рублей. Дистрибьюторская «дочка» публичной аптечной сети «36,6».
  • Comete, 1,6 млрд рублей. Контракт на поставку ИВЛ для Московской области. Малоизвестная компания связана с пермским предпринимателем Евгением Фридманом. «Проект» указывает, что с прошлого года госзакупки в области возглавляют чиновницы из Перми. Сам Фридман считает это совпадением.
  • СК «Форпост», 1,6 млрд рублей. Компания Шавката Насырова ни разу не упоминалась в СМИ, но получила контракт на ремонт больниц в Москве, пишет издание. Она создана в 2018 году и участвовала в строительстве мусороперерабатывающего завода «Экотехнопарк» в Калуге.
  • «Медтехника Республики Башкортостан», 1,2 млрд рублей. Компания связана с Олегом Поляковым, совладельцем получившей крупные контракты «Газпрома» компании Институт «Петон».
  • «Ньюмедтех», 1,1 млрд рублей. Венгерский дистрибутор импортной медтехники.

Расходы на лекарства составили всего 5% коронавирусных госзакупок. Их основным бенефициаром стала компания «Р-Фарм» (контракты на 680 млн рублей). Компания, основанная членом экономического совета при президенте и главой «Деловой России» Алексеем Репиком, и до эпидемии производила серьезные антивирусные препараты (лопинавир-ритонавир). А уже в ее ходе зарегистрировала новый препарат олокизумаб и успела продать его больницам на 60 млн рублей.

В рознице вне конкуренции сомнительно эффективный арбидол, покупки которого населением подскочили впятеро до 3,3 млрд рублей. В России его выпускает компания «Отисифарма», принадлежащая владельцу компании «Фармстандарт» Виктору Харитонину, которого называли другом ответственного за здравоохранение вице-премьера Татьяны Голиковой.

Скопировать ссылку

«От большого ума и финансовой подкованности». Истории российских инвесторов, чьи активы оказались заморожены после начала войны

Четвертый год российские частные инвесторы не могут вытащить из европейских депозитариев заблокированные после начала войны иностранные ценные бумаги, которые в мирное время торговались на российских биржах. За это время стоимость акций компаний существенно изменилась, сроки обращения некоторых облигаций истекли, эмитенты выплатили купоны, а по отдельным бумагам произошли дефолты. The Bell поговорил с несколькими инвесторами, чьи активы оказались заморожены, узнал, как они боролись за их возвращение и есть ли сейчас рабочие схемы разблокировки ценных бумаг.

Стройка века: как заработать на глобальном росте расходов на инфраструктуру

В ближайшие 25 лет глобальные расходы на физическую и цифровую инфраструктуру составят около $64 трлн. В пересчете на каждый год это примерно два ВВП США. Рост этих расходов происходит из-за урбанизации, перехода к новым источникам энергии, демографических проблем и других больших трендов, которые кажутся необратимыми. Для частных инвесторов такие траты открывают огромные возможности. Рассказываем про ключевые драйверы инфраструктурного суперцикла и три публичные компании, которые уже выигрывают от него.

Рассылки The Bell стали платными. Подписывайтесь!

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ THE BELL ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА THE BELL. 18+

«В политике ограничений рисков больше, чем в любых санкциях». Наталья Зубаревич о российской экономике

Герой нового выпуска «Это Осетинская!» — Наталья Зубаревич, профессор кафедры экономической и социальной географии географического факультета МГУ и один из ведущих экспертов по теме региональной экономики России. Елизавета Осетинская (признана иноагентом) встретилась с Зубаревич в Париже и узнала, как санкции и война повлияли на разные секторы российской экономики, что такое «инфляция для бедных», насколько выросли доходы россиян, как живут Москва и регионы и сколько денег уходит на поддержку аннексированных территорий. Мы публикуем отрывки из интервью, а целиком его смотрите здесь.