Кого преследуют «за Навального»

В понедельник «Коммерсант» сообщил об уголовном деле против майора полиции, предположительно продавшего информацию из служебной базы данных «Розыск-Магистраль» о людях, летевших одним рейсом с Навальным 20 августа 2020 года. С этим делом может быть связано и произошедшее на выходных задержание журналистки Baza Мяйле Мачюлите, сообщило издание. По данным СМИ, на причастность к утечке проверяли двух сотрудников полиции Петербурга — майора Романа Гладышева и капитана Константина Голубева.

В январе также стало известно, что в отношении самарского полицейского Кирилла Чупрова возбуждено уголовное дело о злоупотреблении должностными полномочиями. По данным источника РБК, речь шла именно о предоставлении информации, на которой основано расследование Bellingcat. Полицейский отправлен под домашний арест по ст. 285 УК (злоупотребление полномочиями).

Что происходит на рынке торговли данными

Работу «серого» рынка торговли данными затруднили резко участившиеся проверки сотрудников силовых ведомств и госструктур, говорят несколько знакомых с его работой источников The Bell.

• Сменила адрес одна из крупнейших площадок торговли данными в даркнете «Мигалки». Она переехала на новый единый домен «для укрепления безопасности» и во избежание появления «клонов».

• Погиб крупный проект для «пробива» в Telegram, запущенный незадолго до выхода расследования в середине декабря. Несколько недель сервис продавал оптовые подписки за миллионы рублей, при которых каждый запрос обходился бы в 1,5–5 рублей вместо примерно 200 рублей разово (по данным The Bell, реальные покупатели были), но к марту «лег» окончательно. По словам одного из собеседников The Bell на рынке «пробива», «кидать никого не планировалось», а прекращение работы связано только с массовыми проверками силовиков на предмет торговли данными. Курируют их сотрудники центрального и региональных аппаратов ФСБ.
• Резко сократилось среднее «время жизни» сотрудника сотовой связи на теневом рынке — с полугода-года в «спокойные» времена до недель и даже считанных дней сейчас, пишут пользователи профильных форумов.



• Сотрудники силовых ведомств, которые раньше поставляли данные, «залегли на дно», рассказали The Bell несколько человек, работающих на рынке. Поэтому у сервисов, торгующих данными, возникла нехватка информации. На площадках стали появляться объявления о поиске источников в офисах сотовых операторов (геолокация, СМС, звонки), в ФНС (налоговая отчетность), МВД (судимости), ГИБДД (транспорт и штрафы), ЗАГС (родственные связи), Росреестре (недвижимость) и других госструктурах. «Выхлоп» от таких объявлений — минимальный, поскольку «все смелые уже занимались этим, а несмелые сейчас испуганы еще сильнее», — рассказывает один из собеседников.

Что дальше

Пользователи сходятся на том, что главными последствиями для теневого рынка «пробива» станут (далее цитата, суммирующая обсуждения, от давнего пользователя одного из форумов под ником Fenix, курсивом — пояснения редакции):

• однозначный рост цен на биллинг (геолокацию), остальные сферы «пробива» без изменений;

• отказ в принятии телефонных номеров на исполнение, значительный рост сроков исполнения;

• «прием селлеров по “пробиву”» (арест непосредственных сотрудников, поставляющих информацию покупателям через посредников или посреднические платформы);

• «чистка исполнителей по линии МВД» (посредники проверяют надежность своих информаторов-силовиков);

• пропажа некоторых видов услуг с рынка.

Пользователи, впрочем, отмечают, что «чистки» рынка проходят каждый год и каждый раз рынок восстанавливается. «В месяц возникает от 3 до 10 новых сервисов “пробива”, 90% из которых уйдут в кидалы со временем и откроют новые “магазины”, и так по цепочке, остальные 10% новых селлеров — это бывшие сотрудники ОПСОСов [операторов сотовой связи], банков и государственных структур», — пишет один из пользователей.

Узнайте больше

По горячим следам, еще до того, как расследование Bellingcat об отравителях из ФСБ повлияло на рынок, The Bell прикинул примерную суммарную стоимость «пробива» всех использованных в нем данных. Выяснилось, что она, скорее всего, не превышала нескольких миллионов рублей, а при особой экономии можно было обойтись и одним миллионом. Соавтор расследования Христо Грозев позднее оценил его стоимость в 10–20 тысяч евро (от 900 тысяч до 1,8 млн рублей).