Стратегии венчура. Почему большие фонды не гонятся за прибылью в каждой сделке

Высокая конкуренция — и за средства инвесторов, и за хорошие стартапы — заставляет венчурные фонды постоянно искать новые способы, как усовершенствовать инвестиционную стратегию. В результате отдельные сделки могут решать нестандартные задачи и приносить прибыль только внутри «экосистемы» конкретного фонда, а для других инвесторов оказаться не столь выгодными или даже убыточными. Вот несколько примеров таких задач. 

Изучение бизнеса

Фонды часто рассматривают инвестиции на ранних стадиях как своеобразную разведывательную операцию. Это помогает узнать компанию изнутри, зайти в нее раньше конкурентов. Максимизация прибыли для фонда в этом случае не главное. Не зря управляющие крупными фондами все чаще инвестируют в качестве бизнес-ангелов.

Крупные фонды, как правило, диверсифицированы. Внутри них есть несколько «субфондов»: одни инвестируют на ранних стадиях, другие — на поздних. Да, при инвестициях на ранних стадиях можно достичь самого высокого мультипликатора возврата на капитал: можно заработать в 50–100 раз больше, чем было вложено, например, превратить $50 тысяч в $10 млн. Однако основные деньги фонды зарабатывают гораздо позже, когда суммы инвестиций измеряются десятками и сотнями миллионов долларов. Например, Tiger Global жертвует относительной доходностью ради абсолютной. Фонд совершает большое количество крупных сделок, ориентируясь на доходность около 20%. Предполагается, что за счет большого количества сделок он в итоге заработает больше денег, чем конкуренты.

Этап на пути к другой цели

Участие в определенных раундах помогает фондам усилить нетворк — развить отношения с фаундерами и другими фондами. В будущем хороший инвестиционный имидж поможет выходить на лучшие сделки и получать лучшие условия. Это особенно важно, когда речь идет о высоконкурентных сделках, за возможность участия в которых происходят настоящие «битвы титанов».

«Единороги» в портфолио также помогают привлекать LP (англ. — Limited Partners) — инвесторов, которые приносят деньги в венчурные фонды. Такую тактику в начале своего пути использовал, например, Andreessen Horowitz: они инвестировали в компании с высокими оценками, переплачивая за вход. Поэтому их первые фонды имеют меньшую доходность, чем последующие.

Эксперименты

Крупные венчурные фонды постоянно ищут что-то новое, чтобы улучшить инвестиционную стратегию. Экспериментируя, они надеются «поймать альфу» — дополнительную доходность от вложений в «слепые зоны», куда не смотрят другие инвесторы.

Так было, например, с Uber: поначалу компания стоила дешево, потому что никто не верил в ее нестандартную бизнес-модель. Но фонд Benchmark Capital не прогадал, вложив в 2011 году $9 млн на раунде A и дополнительно инвестировав в каждом следующем раунде. После IPO Uber оценка доли Benchmark Capital выросла до головокружительных $6,8 млрд.

Крупные фонды тратят на эксперименты в среднем 5–10% своего инвестиционного бюджета. Но поймать альфу смогут только те, кто обладает визионерским взглядом. В большинстве же случаев, когда фонд пробует силы в новой индустрии, риск вложений значительно выше. Это нужно учитывать, когда решаешь идти за фондом.

Еще более рисковым экспериментом — практически на грани фола — могут быть инвестиции в погоне за хайпом, когда венчурные фонды боятся упустить идею, о которой все говорят. Яркий пример — NFT.

Что из этого следует

Секрет успеха известных фондов не в отдельных сделках, а в общей стратегии — инвестировать в большое количество проектов, работающих в отраслях, где есть у вас экспертиза. И такой подход можно повторить даже с небольшими суммами.

Например, один известный частный инвестор с легкостью выписывал чеки на дискотеках. По факту это был просто «быстрый чек», который он мог себе позволить без сожалений в случае неудачи. Стратегия сработала, потому что инвестор давал деньги многим компаниям. Но бизнес-ангелы, которые пошли за ним и инвестировали лишь в некоторые из тех проектов, часто проигрывали.

Когда начинающие инвесторы приходят в венчур, многие из них мечтают найти свой Uber или Facebook, стать причастными к большой истории, меняющей мир. Но на самом деле основные деньги здесь зарабатываются на компаниях, о которых большинство людей никогда не услышат. Поэтому, если вы инвестируете на ранних стадиях и ваша цель — приумножить капитал при небольших чеках, лучше сосредоточиться на изучении рынка, чем одержимо искать будущих «единорогов» и пытаться попасть в раунд вместе с ведущими фондами.

Скопировать ссылку

Переговоры с Уиткоффом и Кушнером, санкции снова обходятся и Россия в черном списке ЕС

Визит в Москву Стива Уиткоффа и Джареда Кушнера поставил точку в попытке США добиться перемирия в Украине стремительным наскоком. Владимир Путин высказал американцам свои прежние требования, на которые Украина пока не готова соглашаться, и уехал с визитом в Индию. Эффект последних американских санкций против российских нефтяных компаний начинает выдыхаться по мере того, как экспортеры находят новые пути к покупателям, а европейцы, похоже, окончательно зашли в тупик в вопросе о кредитовании Украины за счет российских арестованных резервов.

Зачем бизнесу VPN: как повысить эффективность команды и безопасность данных

В январе 2025 года хакеры слили в сеть 15 тысяч VPN-паролей сотрудников нескольких компаний, которые пользовались VPN для удаленного доступа. VPN-провайдер пострадавших компаний не заметил уязвимость в коде, из-за которой его клиенты стали жертвой атаки. С такими угрозами сталкиваются не только корпорации, но и средние предприятия — в попытке защитить ценную информацию бизнес обращается к VPN-провайдерам, но не всегда может понять, кому можно доверять.

Рассылки The Bell стали платными. Подписывайтесь!

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ THE BELL ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА THE BELL. 18+

Россию готовятся внести в черный список ЕС. Что это будет значить для бизнеса и для граждан?

Не дождавшись попадания России во всемирный черный список Группы по разработке мер по борьбе с отмыванием денег (FATF), ЕС включил ее в собственный список стран с высоким риском отмывания и финансирования терроризма. Таких тяжелых последствий, как попадание в черный список FATF, это не влечет, но на практике приведет к ужесточению надзора и проверок в Европе всех финансовых операций, так или иначе связанных с Россией.